Интервью с Михаилом Барышниковым в программе Ларри Кинга на телеканале CNN
Стенография телевизионной программы вышедшей в эфир 5 мая 2002 года в 21:00
Ларри Кинг, ведущий: Сегодня в нашей программе великий Михаил Барышников. Один из лучших танцовщиков мира будет здесь для эксклюзивного, очень личного разговора. Он пожертвовал всем, чтобы уехать на запад, и с помощи своего танца поднялся до высот международной славы.
С большим удовольствием приветствую Михаила Барышникова в нашей программе …. Что можно сказать об одном из выдающихся танцовщиков, когда либо существоваших? Невероятная история приезда в Соединенные Штаты при самых неблагоприятных обстоятельствах и эсктраординарном успехе и здесь и там. Обширная тема для разговора. Также мы поговорим о книге «Барышников в черно-белом цвете»(Baryshnikov in Black and White). Это фотобиография его танцевальной карьеры на Западе.
Как Вы себя ощущаете, глядя на эти фотографии сейчас?
Михаил Барышников: Вы знаете, я как раз сейчас встретил своего друга, и он спросил: «Ты куда?», и я ответил: «Я иду на шоу Ларри Кинга». Он спросил: «И что продавать будешь?»
(СМЕХ)
Я ответил: «Продавать свою жизнь, я думаю». Потому что эта книга действительно представляет мою жизнь, ее сознательную, творческую часть…
ЛК: Запад.
МБ: Запад, да. Почти 30 лет работы. B книге говорится об этом.
ЛК: Эта книга написана с ностальгией?
МБ: Какая-то ее часть. Какая-то ее часть — по-настоящему страшная. Какая-то часть — смешная. Это вызывает во мне множество разных эмоций.
ЛК: А о каких страшных моментах в ней говорится?
МБ: Некоторых из людей уже нет с нами. Тридцать лет прошло. Трагические моменты — потерянные друзья. Предательство.
ЛК: Вы многое пережили.
МБ: Многое. Очень многое.
ЛК: А были ли когда-либо моменты, когда Вы сожалели, что покинули Вашу страну?
МБ: О, нет.
ЛК: Никогда?
МБ: О нет. Ларри, я думаю, что идея, что это все было так драматично и так ужасно — это преувеличение. Потому что, видите ли, я прожил в Советской Латвии 16 лет, и 10 лет в России. Советский режим в какой-то мере лишил меня детства на моей родине, потому что мой отец был военным и после заключения Ялтинского Договора его отправили преподавать в Военную Академию в Риге, после чего родился я. У моей матери был еще один сын от предыдущего брака, ее первый муж погиб во Второй Мировой Войне.
ЛК: Значит, у Вас не было детства, по которому бы Вы скучали, не было города, по которому бы Вы скучали?
МБ: Я был маленьким русским мальчиком, сыном оккупанта.
ЛК: Да.
МБ: Вы знаете, я смотрю сейчас на ситуацию в Палестине, и я сказал своему другу вчера, что я понимаю, как чувствуют себя обе конфликтующие стороны, потому что я сам жил на оккупированной территории. Я был сыном…
ЛК: Оккупанта.
МБ: … оккупанта. Но в то же самое время, я видел как себя чувствовали латыши. И потом у меня были друзья, еще там жили евреи, и латыши. И я видел антисемитские настроения — с обеих сторон. И еще — настоящую ненависть между русскими и латышами, в силу очевидных причин.
ЛК: И Вы были мячиком в этой игре.
МБ: Конечно.
ЛК: Как между молотом и наковальней.
Напомните нам еще раз. Как Вам удалось сбежать на Запад? Вам сколько лет тогда было, 26?
МБ: Мне было тогда 26 лет. Я танцевал. Я был тогда на гастролях по Канаде с Большим Театром, официально это были гастроли труппы Большого Театра, но фактически труппа была сформирована из танцовщиков из разных республик. Самых лучших танцовщиков, звезд…
ЛК: Звезд русского балета.
МБ: Совершенно правильно. Звезды классики — классические номера…
ЛК: И где вы были в Канаде?
МБ: В Торонто.
ЛК: И что Вы сделали?
МБ: Я получил сообщение от своих близких друзей, что если у меня будет желание остаться, то они мне помогут.
ЛК: Друзья в Канаде.
МБ: Друзья в Соединенных Штатах.
ЛК: В США?
МБ: Да.
ЛК: И что нужно было делать, идти к американцам, что нужно делать, когда сбегаешь?
МБ: Мне предоставили молодого канадского адвоката, с которым мы встретились и обсудили возможные варианты. И я попросил его дать мне возможность ничего не предпринимать до окончания наших гастролей в Торонто, я хотел дотанцевать все до конца, до самого последнего выступления. И после самого последнего выступления меня ждала его машина.
ЛК: Вы знали в тот вечер, что это было Вашим последним выступлением в качестве русского артиста, Вы танцевали с осознанием этой мысли.
МБ: Да, сэр.
ЛК: И хорошо Вы станцевали в тот вечер?
МБ: Я не припоминаю.
(СМЕХ)
ЛК: Было ли это событие для Вас травматичным?
МБ: Нет, совсем нет. Я знал об этом. Я переживал за своего отца, который тогда еще был жив, и за своих сводных брата и сестру.
ЛК: Только об этом Вы и переживали?
МБ: Да.
ЛК: Как к Вам отнeслись, когда Вы приехали сюда (в США)?
МБ: Это было экстраординарно. Я помню, после моего первого выступления, который потом стал моим хорошим другом, устроил для меня прием в своем доме. Там были Ленни Бернстайн, Исаак Стерн, Джеки О. — и я, понимаете ли, подумал, что мое каждое выступление будет заканчиваться подобным образом. Я…
ЛК: Вы были культовой фигурой, не только из-за того, что Вы танцуете, но и по причине всей этой драматической истории с Вашим побегом…
МБ: Да…
ЛК: … — это была выдающаяся история.
МБ: Но опять же, те люди были очень добры ко мне — и Ленни, и Исаак…
ЛК: А сейчас их нет.
МБ: … до самого конца их жизни. И они стали мне очень близкими друзьями, особенно Бернстайн.
ЛК: А что случилось с Вашим отцом в России, с Вашими друзьями?
МБ: Вы понимаете, что он был военным офицером очень высокого ранга.
ЛК: И его сын сбежал…
МБ: Да. Это было полной неожиданностью. И конечно же, позором.
ЛК: Вы общались с ним после побега?
МБ: Да, по прошествии некоторого времени мы общались.
ЛК: Сейчас его уже нет?
МБ: Да, он умер.
ЛК: В России?
МБ: Да.
ЛК: Это дейсвительно экстраординарная история, и она привела Вас ко интереснейшим событиям в Вашей жизни, в Вашей танцевальной карьере, а также в кино. Одно я никак не могу понять, Bы снялись в фильме «Поворотный момент», правильно?
МБ: Да.
ЛК: И за него Вы были номинированы на Academu Award, правильно?
МБ: Да.
ЛК: Но почему Вы снялись только в трех фильмах? Так мало фильмов.
МБ: Потому что я понял вскоре после завершения работы над «Поворотным Моментом» — там я танцевал, и помимо этого там надо было играть в паре сцен, но я понял, что это не мое. Конечно, это вызвало интерес и обожание…
ЛК: Но Вам не понравилось все это?
МБ: Вы понимаете, я совсем не актер. И у меня ушли огромные усилия, чтобы соответствовать уровню актерского мастерства, но я совсем не актер. И…
ЛК: И даже съемки в фильме»Белые Ночи» так Вас и не убедили в обратном? Грегори Хайнз?
МБ: Вообще-то нет. Нет, и особенно не «Белые Ночи» — это для меня явилось важным опытом, связанным с чувством собственного достоинства. Но потом были еще проекты, один с Джином Хекменом…
ЛК: «Company Business.»
МБ: «Company Business». И это стало проектом экстраординарной посредственности.
(СМЕХ)
… и колоссальной глупости.
(СМЕХ)
ЛК: Но в общем и целом, Вам понравилось в нем участвовать.
МБ: Да, в общем и целом, это было здорово. Вы знаете, сам опыт работы с Джином, просто видеть его в работе — это явилось для меня экстраординарным событием.
ЛК: Говоря об экстраординарном, наш гость сегодня — экстраординарный Михаил Барышников.